Родилась в Ленинграде в 1959 г.
Есть такая старая сказка — «Пойди туда — не знаю куда, принеси то — не знаю что». Что‑то такое я чувствую, когда беру холст. Еще я чувствую себя сразу как оба участника «борьбы нанайских мальчиков». Или я чувствую себя Мюнхгаузеном, тянущим себя за волосы из болота. Иногда в процессе этих приключений на холсте может появиться что‑то вроде нового организма, который дышит. Кажется, это живопись и есть.
1983 — окончила Институт живописи, скульптуры и архитектуры им. И. Е. Репина (живописный факультет, отделение реставрации)
1992 — вступила в Союз художников России
2008 — член Санкт‑Петербургского Творческого союза художников (IFA)
Портрет в искусстве! Сколько внимания к человеческой природе! Как только художественно напряженный человек задумывался о бренности индивидуального бытия, он пытался при по‑ мощи искусства портрета остановить быстротекущее время и хоть как-то понять смысл при‑ хода в мир именно этого человека. В портрете художник надеялся сформулировать устойчивое содержание, чтобы уклониться от власти всепожирающего времени. В живописных портретах художники научились погружаться в тайну другого. Этот другой становился через портрет очень знакомым и близким. В портрете мы узнаем другого в глубине нашей памяти и ведем с ним доверительную беседу в полной тишине сознания.
Эти мысли возникли у меня, когда я увидел работы Юлии Линцбах. Такие мысли возникали и раньше, когда я видел прекрасные портреты, сделанные в разное время в разных странах. Я не собираюсь закапываться глубоко в Юлину творческую биографию в надежде выяснить причину такого портретного возрождения, но ясно вижу две составляющие, создающие такое искусство. Во‑первых, это редкий дар — быть внимательным к другому. Юля Линцбах не возвеличивает другого и не принижает его, она не анализирует его формы и почти совсем не эстетизирует его характерную индивидуальность, ее восхищает само существование другого, как‑будто в процессе внимательного созерцания решаются и ее личные проблемы. Скорее всего так это и происходит, но только благодаря тому, что в процесс созерцания включается вторая составляющая — необходимый проводник для погружения в истину другого.
Этим проводником является искусство живописи. Язык этого искусства формировался в Европе в течение многих столетий, акцентируя тот или иной поворот безусловного принятия мира. Юля Линцбах вошла в живопись, как в свой родной дом, и герои ее портретов легко входят в этот живописный храм, где человечество может достойно жить. Сейчас этот храм редко пополняется новыми художниками. Актуальное искусство сегодня наслаждается предчувствием катастрофы, поэтому провозглашает разрушение и смерть и в языке, и в жизни как единственную правду. И когда современный нам художник подхватывает брошенную эстафету живого искусства и делает это без всякого пафоса, даже не замечая, что он какой‑то не такой, это вызывает признательность и восхищение!
Анатолий Заславский